Евгений Васильевич Афонасин
Ведущий научный сотрудник Института философии и права СО РАН, руководитель Центра изучения древней философии и классической традиции. Профессор, доктор философских наук, магистр медиевистики
Выпускник физического факультета 1991 года
Что из университетской жизни запомнилось больше всего? Вспоминается ФМШ – для многих из нас, в частности, для меня школа открыла новый мир и навсегда изменила жизнь.
Вспоминается, как уходили в армию. Всем курсом! Кажется, в 1983 году на несколько лет отменили отсрочку для студентов (решили оздоровить армию?), и в результате всем физфаком (а у нас из 200 студентов на курсе было только 10 девушек и десяток «больных») сели в вагон и отправились кто куда, большинство – в Забайкалье. В нашей части, как и в других частях в нашем полку, студенты НГУ составляли почти четверть. Мне в армии довелось выполнять животрепещущую роль – я был почтальоном нашего батальона, отвечал за святое для каждого солдата – связь с родными. Старался, как мог, но крайним иногда оказывался.
Помнится, с каким удивлением рассматривали наши сослуживцы газету «УЖ», которая приходила каждому студенту НГУ. Уважали и завидовали. А потом на соседнюю площадку приехали ребята и девушки из университета – посмотреть, как мы живем. Добившись разрешения от начальства, мы погрузились на автобус и провели с ними несколько часов. Это была, наверное, одна из самых незабываемых встреч в моей жизни. Мы смотрели на них и не могли насмотреться.
Демобилизовавшись, ранним утром с читинского поезда автобусом номер 8 приехали в Городок. Через пару месяцев начались занятия, и в один из первых дней мы оказались… на военной кафедре. Когда какой-то офицер нам начал диктовать в «прошнурованную тетрадь с пронумерованными страницами» то же самое, что и замполит в армии, часть народа ушла покурить и не вернулась, а когда дембелей попытались поставить «на тумбочку» – ушли остальные.
Мы написали листовки и объявили о всеобщем бойкоте занятий в НГУ. Требование очень простое: освободить отслуживших в армии от военной кафедры, «хотим, чтобы наши погоны остались чистыми». У меня до сих пор сохранилась одна из этих листовок, изготовленных в нашей комнате на печатной машинке (всю ночь печатали и раскрашивали).
Вечером к нам в комнату пришел Диканский (тогда декан физфака) и начал разговаривать по душам. Некогда капитан нашего класса в ФМШ, да и теперь капитан, профессиональный шкипер и организатор парусных регат (виделись в этом году в Афинах) – Алексей Панасенко – подробно объяснил ему нашу позицию. Наутро на площади перед главным корпусом НГУ и в холле было многолюдно. Занятий не было, выступали разные чиновники, нас пригласил на беседу ректор (тогда Ершов). Были, чего греха таить, различные предложения, даже вроде: а не исключить ли вас всех из университета? Нет, всех не исключите! Нас было много, и мы ничего не боялись: вернулись из армии, а некоторые – с войны.
Итог – мы никогда больше не поднимались на четвертый этаж главного корпуса НГУ. Никакой военной кафедры, и ощущение свободы и уверенности в своих силах, оставившее след на всю жизнь. На собственном опыте мы убедились в том, что если ты знаешь, что прав, и у тебя есть верные друзья, тебе ничего не страшно, никакая идеология и бюрократия.
Затем были годы учебы, трудной и интересной. Особенно вспоминаются семинары Ю. И. Кулакова по аналитической механике, В. Г. Сербо – по квантовой механике, а также, позже, М. И. Рижского – по латинскому языку и К. А. Тимофеева – по греческому. И хотя физика из меня не получилось (впрочем, как и филолога), и теперь я занимаюсь совсем другим делом, профессионализм и глубина знаний наших преподавателей были и остаются для меня примером. После этого я долго еще учился, и не только в НГУ (в Будапеште, Оксфорде, Бостоне, Вашингтоне, недавно – в Афинах), наверное, потому, что хотел стать достойной им сменой.
По материалам книги НГУ: вчера, сегодня, завтра. Воспоминания. Очерки. Интервью. Новосиб. гос. ун-т. Новосибирск, 2009.
