Легендарный политтехнолог о российской политике, современном мире и искусстве жизни.
Легенда мирового политконсалтинга, классик PR, психотерапевт и VIP-коуч, профессор, доктор экономических наук, доктор психологических наук, человек, с которым связывают появление в России нейролингвистического программирования и эриксоновского гипноза, распространение подходов краудсорсинга и «фабрик мысли» — Алексей Ситников во время своего визита во Владивосток дал эксклюзивное интервью Виктории Ворожбит.
«Личностью можно стать только рядом личностью, мастером можно стать только рядом с мастером«
— Если взять все критерии успешности человека — успешность в социуме, профессиональный уровень, известность, самореализацию, масштаб деятельности, географию влияния, то Вы, наверное, достигли 100% всего, чего можно было достичь. А можно сказать, что основная база была заложена в детстве родителями?
— Наверное, нет. Так получилось, родители работали, были очень заняты, и со мной много возилась бабушка. У неё погиб собственный старший малыш, и она мне отдала всё, что не отдала ему. Она была просто святой филантроп, невероятно энергичный, очень сильный человек, с удивительным чувством юмора и позитивным настроем на жизнь. И это все притом, что на долю её поколения выпали и революция, и гражданская война, и голод, и Великая Отечественная, и репрессии — мы, жалуясь сейчас на жизнь, даже близко не видели такого. Такой человек не мог не повлиять на отношение к жизни и к людям. Кроме того у нее был сильнейший природный гипноз — мистики назвали бы её белым магом — возможно, это и сформировано интерес к изучению техник влияния.
А после — очень повезло всем, кто попал в Новосибирский Академгородок. Повезло с учителями — мастерами и личностями, которые нас научили и воспитали. Мастером ведь можно стать только рядом с мастером, а личностью можно стать только рядом с личностью. Повезло не только с теми, кто нас учил, повезло с теми, с кем вместе мы учились, с невероятной пассионарностью, концентрацией интеллекта и энергии, какой-то внутренней свободой и демократичностью, потрясающим чувством юмора. Эта энергия просто заразила, она не могла не заразить всех нас — сокурсников, друзей студенческих лет.
Мы очень дружим до сих пор, у нас огромное землячество в Москве, постоянно общаемся, друг друга поддерживаем в жизни и работе. Кто-то стал очень крутым бизнесменом (Азат Курманаев (ГФ-88) — создатель Сибирского Торгового банка и Уралсиба, инвестор Сергей Кузьмин), кто-то из кэвэновской университетской тусовки стал очень известным шоумэном (Таня Лазарева, Александр Пушной (ФФ-98), Пелагея), кто-то стал создателем потрясающих творческих проектов (мультфильм «Маша и Медведь«, телешоу «Уральские пельмени«), а кто-то руководит Технопарком Академгородка (Дмитрий Верховод (ММФ-82), Андрей Брызгалов). Энергетика, заложенная нашими учителями, до сих пор у нас в крови.
Что касается достижений на 100 процентов — знаете, я очень скромно и критично отношусь к своим достижениям, могу сказать, что гораздо больше радуют достижения учеников. Это гораздо большая гордость, также как у любых родителей — гордость за достижения детей гораздо больше, чем за себя. Думаю, что их достижения — это и мой самый большой результат.
«Мечты детства надо реализовывать, иначе это зря прожитая жизнь«
— Вы говорите, что обязательно нужно исполнять мечты своего детства. О чем мечтали вы?
— Что касается «мечт» детства — в них столько энергетики, что не использовать судьбой данные вам термоядерные запасы внутренней энергии просто неразумно. Их нужно обязательно реализовать, иначе это просто зря прожитая жизнь. Кроме того, смелость детских мечтаний не ограничена еще пониманием возможностей. Понятно, что детство моего поколения прошло в Советском Союзе, закрытой стране, с очень ограниченными возможностями для того, что сейчас мы называем карьерой или международным успехом, но у меня, безусловно, были мечты.
«В мечтах детства столько энергетики, что не использовать судьбой данные вам термоядерные запасы внутренней энергии просто неразумно«. Фото: Катерина Коцюба
Я очень увлекался йогой, восточной литературой, книгами и фильмами про приключения и путешествия. Влекли такие темы как мистика, гипноз, трансовые техники, развитие творческого потенциала человека. Конечно же, мечтал, чтобы у меня была деятельность, в которой всё это могло объединиться… И мечты сбились — благодаря работе и хобби (музыка и дайвинг), удалось в гастролях и дайверских поездках, в исследовательских экспедициях, командировках на лекции, тренинги и консалтинг объездитесь мир (только поработать довелось в 50 странах). Это сочетание путешествий и безумно интересной работы, в которой слилось всё, о чем мечтал — и наука (нейрофизиология и психология), и восточная/западная медицина, и культура, трансовые/гипно-техники, и музыка, и экономика помноженные на огромное количество интереснейших людей с которыми жизнь сталкивает каждый день — это ли не реализация мечты.
Да, такая жизнь очень не проста, но если бы предложили прожить другую жизнь, то, думаю, отказался бы. Сам еще ни разу лично не встречал человека, который прожил бы такую сложную, но притом такую интересную жизнь, — даже наверное не одну а минимум десять жизней, если судить по событиям, встречам и находкам и потерям, отведенным в среднем на одного человека.
«Еще не выросло у нас то поколение политиков, которые вошли бы в игру в белом фраке«
— Вы очень талантливая многогранная личность и, наверное, эти таланты и способности можно было применить в разных сферах. Вы могли реализовать себя в философии, в медицине, в экономике или стать известным писателем, но вы посвятили 20 лет жизни политиконсалтингу, то есть наставничеству политиков.
Многие философы, начиная от древних и заканчивая нашими современниками, говорят, что в политику идут самые некачественные человеческие экземпляры. Те, кто не смог реализоваться где-то. И Вы в своих интервью часто говорите: «Нам приходится выбирать лучших из худших«. Почему именно эта сфера? А сами-то почему не стали политиком?
— Как раз политика как деятельность мне не интересна. Было много возможностей стать политиком, список «Единства» в 1999 писали просто на коленке, и любой из членов нашей команды мог вписать себя хоть четвёртым номером. Но никто даже не задумался сделать это.
— У вас с командой есть надежда через политиков что-то поменять?
— Мы работаем как консультанты, как врачи и как коучи с политиками — от них так много зависит… И часто скорее лечим их, а не соучаствуем в политике. И тоже считаем, что политика — дело достаточно грязное. И тоже считаем, что желание пойти в политику появляется неспроста, и действительно должен сложиться очень сложный комплекс личных качеств и нереализованных потребностей, чтобы у человека появилось желание пойти в политику, чтобы он от этого получал удовольствие. Но в их руках огромные возможности — и им надо помогать правильно видеть проблемы людей, а людям помогать делать правильный выбор — на кого из политиков поставить и кому доверить свои проблемы.
— Когда-нибудь политика перестанет быть грязным делом? Когда у нас сформируется цивилизованная политическая культура?
— К сожалению, история политической жизни, политической культуры у нас в стране достаточно небольшая. Старт активной политической жизни начался в начале 90-х – по историческим меркам это совсем недавно. Это не 200 и не 300 лет. Еще не сформировалась политическая культура ни у населения, ни у политиков. Еще не появилось то поколение политиков, которые были бы чисты. Не запачканы достаточно жесткой и некрасивой частью истории, связанной с несправедливой приватизацией, с разграблением постсоветского государственного имущества, с зарабатыванием на войне и обнищании и обкрадывании людей.
«К сожалению, история политической жизни, политической культуры у нас в стране достаточно небольшая«.
Но могу сказать, что первоначальное накопление капитала, что в Америке, что в Европе, что в Азии и в России было в общем достаточно похожим. И мы это видим по отголоскам судебных дел в отношении тех, кто в этом участвовал. Участники как раз тех грязных процессов либо платили за политиков, либо сами становились политиками. Поэтому еще не выросло то поколение политиков, которые вошли бы в игру в белом фраке — у каждого была достаточно сложная история. Нам действительно приходится выбирать между плохими и очень плохими, считая, что хороших еще пока просто нет. Мы с вами все эти годы много ошибались, ошибаемся каждый день сегодня, и еще может 20, 30, 50, а может быть, 100 лет будем ошибаться. Но именно эти ошибки — они и привьют нам иммунитет. На этих ошибках мы научимся, в том числе, и принимать ответственность на себя за те выборы, которые делаем.
«Мы просто не выживем, если будем сидеть только на ресурсах«
— С другой стороны выборного процесса стоит избиратель, он тоже должен цивилизоваться, пройти через все этапы развития гражданского общества, когда это произойдет?
— Еще не сформировалась та прослойка населения, которую можно назвать ответственным избирателем. Ответственный избиратель – это, например, средний класс, который реально — карманом, своей судьбой — рискует в большей степени, чем другие, в случае неправильных решений политиков, потому что реально у зависимых от государства людей выбор то небольшой на самом деле. Только средний класс способен стать основой, гарантом и заказчиком демократических процессов. У нас его, к сожалению, очень мало, потому и нет процессов, в которых этот класс был бы заинтересован. Вот когда у нас средний класс будет давать как в Штатах более трёх четвертей ВВП, тогда он и станет заказчиком необратимых демократических процессов.
Только средний класс способен стать основой, гарантом и заказчиком демократических процессов.
— Но сейчас это только пять процентов, вы сами верите, что эта доля дорастет до 75?
— В конце концов, к этому придёт. Мы видим, что происходит сейчас с теми ресурсами, на которых держится экономика страны. Новые энергетики, изобретения графена, возможности накапливать энергию — это здорово изменит пропорции российской экономики. Мы просто не выживем, если будем сидеть только на ресурсах. Во-первых, они заканчиваются, а во-вторых, им найдут замену. Даже до их исчерпания. Есть хорошая метафора — каменный век закончился задолго до того как закончились камни. Если мы не будем развивать наш главный ресурс. Я считаю, в нашей стране главный потенциал – все-таки это люди, их характер, их интеллект, их воля, удивительная креативность, мне кажется, вот зацепившись за это страна гораздо большего добьётся.
Шокирующий пример — тот же графен, изобретённый двумя выпускниками российского вуза, но условий запатентовать и реализовать это здесь у них не было. Они получили Нобелевскую премию в 2010 , но получили как англичане, и передали права на использования своего изобретения, например в создании графитовых аккумуляторов для автомобилей, испанским компаниям, а не российским.
«Мы недооценили консерватизм«
— Вы наблюдаете российскую политику и становление российского гражданского общества достаточно долго и с очень близкого расстояния. Скажите, когда самое романтичное время было для вас?
— Самое романтичное время, конечно, было когда нам казалось, что мы побеждаем эти цепи, которые связывают наши руки, связывают наш менталитет. Это безусловно все проекты начала и середины 90-х.
95-й год: «Наш Дом – Россия» — консервативная партия, которая центровала политику между жестким рынком и последователями социалистического и коммунистического пути, который был уже невозможен. Невозможен потому что уже прошла приватизация, и дальше бы уже всё шло через кровь и через закрытие границ.
Понятно, что возврат обратно к коммунистам у власти был бы просто трагедией. Нам в 96-м казалось, что сделать этот возврат невозможным удастся, если мы победим с Ельциным, которого мы конечно же совсем не идеализировали, больше скажу — ему даже не симпатизировали, но… лучше варианта не было. Ельцин был единственный человек, который был способен переломить хребет этим попыткам вернуть обратно историю страны .
Мы очень надеялись, что это переломный момент. Мы очень надеялись, что обратно уже мы не вернёмся, рассчитывали, что будет продолжаться начавшийся — косо и плохо — но все таки начавшийся процесс развития демократии, местного самоуправления, рыночных реформ, условий для малого и среднего бизнеса. Тем более, что дикая криминализация бизнеса уже заканчивалась, наводили порядок какой-то. Уже не ходили люди в спортивных костюмах, не собирали дань с палаток. И нам казалось, что вот-вот что-то все-таки начнет происходить, но мы недооценили консервативный менталитет. Как бы не назывался властитель шестой части суши этой планеты, мы сами из него делаем царя. Правильно говорят, страна имеет такое руководство, которого она достойна. Я это говорю, не потому что я считаю, что что-то плохо или хорошо, просто констатирую как это устроено.
Кого бы не избрали, и как бы не назывался президент Казахстана или Узбекистана, он все равно будет по сути султан. Так устроено общество. И Россия так устроена, что как бы мы не избирали этого человека, как бы мы его не назначали, чтобы ни было прописано в Конституции, как бы он не назывался — генсеком либо Председателем Совета народных о комиссаров, либо Президентом страны, но фактически, все равно это император. И не он в этом виноват. Это мы его делаем таким. Это мы делаем царя, потому что у нас эта модель в менталитете и в архетипах мифокультуры — царь в нашей голове, мы без него не можем.
Мы его сами наделяем этими полномочиями, мы от него этого требуем. Мы это поддерживаем, и это будет еще долго. Россия — женщина по архетипу требует жесткого мужика, хозяина, царя. И если он не такой, то он не удерживает власть, как не удержал ни Горбачев ни Хрущев. Если он сильный как Иван Грозный, Петр I, Иосиф Сталин или Владимир Путин, то он навязывает правила внутри и вовне, но при этом страна начинает гордиться своими достижениями, своими завоеваниями, своими победами, своей патриотичностью.
— Россия — женская страна по энергетике?
— Она «иньская», женская по архетипу, потому что много Востока.
— А как вы думаете, в России может стать президентом женщина?
— Да. Она может стать, если в ней будет очень много «янь». Такая властная жесткая хозяйская энергичная баба.
— Ну то есть все равно как бы мужчина. Еще одна Екатерина II .
— Да. Так же как в семье, если мужик не выполняет свои функции, то эти функции берет на себя женщина, но при этом она становится мужиком по сути.
— У вас было очень много кандидатов — 400 избирательных кампаний. Какой был самый идеальный кандидат – тот, кто вызвал симпатию, тот, за кого не стыдно?
— Самый любимый мой клиент, с которым я работал, это человек, которого сначала Ельцин хотел сделать преемником, и под которого мы, собственно, и готовили политические проекты, — то что потом стало «Единством«. Это был Николай Аксененко – министр, а потом глава РАО РЖД, он реализовал реформы не только РЖД, а в общем очень много сделал для экономики страны. Это был потрясающий хозяйственник, совершенно невероятный организатор, невероятный патриот. Не знаю, смог бы он быть хорошим президентом, потому что он был очевидно не политиком, но то, что он был бы супер премьером, хозяйственником, который бы создал нормальные правила игры, выстроил надежную систему бизнеса, стабильную гарантию инвестиций — без сомнения.
Это был человек с потрясающей памятью, который знал по фамилии, имени и отчеству всех сотрудников двухмиллионной армии РЖД, с которыми он хоть раз виделся. Работоспособность невероятная. Двенадцатый ребенок в нищей деревенской семье в Новосибирской области. Понятно, что у него не было каких-то крутых родственников, и никакого блата для карьеры, и он после института от мастера участка до министра прошел все ступеньки, не пропустив ни одной. За это время он ни одного дня не провел на больничном. Его рабочий день начинался в семь утра. На таких самоучках, на таких потрясающих совершенно талантливых людях и держались всегда и экономика страны, и развитие — на Столыпиных и на Аксененко.
— А сейчас остались такие люди?
— Вот сейчас просто не знаю, я редко в России бываю.
— Ну, пару фамилий назовете?
— Могу сказать, что сейчас у меня огромное уважение вызывает Вероника Игоревна Скворцова — министр здравоохранения. У меня есть некое ощущение, что она такая. Понятно, что не лучшая экономическая ситуация у страны, будут сокращаться траты на здравоохранение. Настало время реформ, которые до неё все министры просто боялись делать. Мне кажется, вот она способна и хочет сделать такие сейсмические изменения внутри ее ведомства и в государственной политике в области здравоохранения. Дай бог если ей дадут возможность. К сожалению, финансов на это нет, но дали бы хотя бы право на ошибку и на принятие решений. Мне очень симпатичен этот человек, тем более я понимаю суть её реформ, и понимаю, что она делает всё очень дальновидно.
О косе Тимошенко и скромности политконсультантов
— А что Вы скажете о другой известной женщине — Юлии Тимошенко? Говорят, Ваша команда и придумала самый узнаваемый политический образ в мире?
— С Юлией Владимировной познакомились в 1987 и до сих пор дружим. А вот автором своего имиджа и создателем своего бренда является только она сама. Мы ей в 1997 году всего лишь это предложили. Понимаете? Мы предложили еще 100 других технологических шагов. Это же была не бумажка на одной странице, на которой было написано – коса и одежда/стиль учительницы. Это было десятки документов по десятку страниц каждый, где коса и учительница были двумя строчками. Да, действительно мы рассчитали и предложили формат учительницы с украинской косой, но только через несколько лет Юлия Владимировна ими воспользовалась. Решение принимает сам лидер. Это его имя, это его безопасность, это его история, его ответственность. Мы скромно выполняем функцию консультантов, предлагая идеи. Да, мы просчитываем, да, эти идеи часто неожиданны, но они дадут эффект только когда их политик принимает и считает своевременными и комфортными для себя. Решение и ответственность за клиентом. Поэтому это его решение, это его победа, это его открытие.
«Ни в какое другое время не хотел бы — ни в светлое будущее, ни в замечательное прошлое. Я хотел бы жить сейчас»
— Давайте о вас поговорим. Вы с вашим набором навыков, опыта, в какой стране и в каком веке хотели бы родиться?
— Вы знаете, я абсолютно убеждён, что мы сейчас живём в самую интересную, самую яркую, наверное, самую удивительную эпоху в истории человечества. Вот именно эти годы. По многим причинам. Во-первых, и технологический прогресс и прогресс в области транспорта, технологий коммуникации даёт нам возможность быть уже гражданами мира, путешествовать, общаться. Еще 20 лет назад еще было невозможно увидеть мир так как можно сейчас. Работать в 50 странах и еще в стольких же путешествовать или нырять и коммуницировать, но при этом еще остались тайны и суеверия — которые до сих пор сохраняют интригу познания и будоражат воображение, но при этом все это можно обсуждать по скайпу и смотреть на ютюбе.
Сейчас невероятные возможности получать самое главное, что в жизни есть у человека — впечатления, ощущения, переживания. Разные. Три дня назад был в Индии, неделю назад был в Великобритании, сейчас во Владивостоке. Когда еще было такое возможно? Люди еще 100 лет назад тратили месяцы на то, чтобы совершить такую поездку, а сейчас… разные культуры, разные кухни, разные впечатления, разные климатические условия. А с другой стороны, мы еще застанем, не знаю, застанут ли наши дети, и уж точно не застанут внуки — вот еще эту наивность, чистоту, архаичность, какую-то историчность древних культур, чистую воду, еще живущих редких животных.
Приезжая на Амазонку, видим еще дикие племена, розовых дельфинов, ловим удочкой пираний и сомов — еще не всё выловили. Еще не смешались культуры — когда приезжаешь в Африку, видишь танцы масаев, которые поют на вдохе. Будут ли они петь через 10 лет? Неизвестно…. Будут ли еще длинношееи девушки на севере Таиланда через 20 лет? Неизвестно… Мы живём, когда еще можно увидеть это всё. Совершенно понятно, что через 50 лет он унифицируется, и везде вместо забегаловок-закусочных с какими-то наивными и национальными блюдами будут стоять «Макдональдсы«.
Уверен, что именно сейчас самое интересное время. Если человечество правильно его использует — как вызов, и всё-таки найдёт в себе силы объединиться против достаточно кризисных явлений. В первую очередь, связанных с появившимися абсолютно пугающими всех, но уже близкими к третьей мировой войне, тенденциями в развитии ИГИЛ (деятельность этой организации запрещена на территории Российской Федерации — прим.ред.), этого конфессионального мировоззренческого конфликта внутри цивилизации.
И вторая проблема, безусловно, проблема экологии. Если человечество эти проблемы решит, объединится, сделает следующий шаг, то в общем, у него появляются возможности правильно развиваться.
Но всё равно это развитие приведёт к тому, что что-то очень тонкое, очень наивное, очень настоящее, уникальное — будет исчезать. Я думаю, что мы как раз в самое интересное время живём. Ни в какое другое не хотел бы, ни в светлом будущем, ни в замечательном прошлом. Я хотел бы жить сейчас.
«Один раз в жизни я попытался в личных интересах использовать техники, которыми владею, и потом очень долго об этом жалел«
— Внешне вы абсолютно бондовский персонаж. Агент 007 в варианте Дэниэла Крейга. Человек в чёрном, коротко стриженный, скромный внешне, но обладающий уникальными физическими и умственными способностями. Вы совершенно очевидно очень нравитесь женщинам. Вы об этом знаете?
— Недавно забавный случай был… Мы путешествовали со старшей дочкой (ей было 14) по Канаде и в одном магазине она подошла и сказала: «Пап, ты стоял в очереди, а мужики, которые стояли рядом со мной, обсуждали, какая у тебя красивая фигура. Папа, это комплимент!«. И я понял, что в её устах это действительно комплимент. Я очень скромно отношусь к своим достижениям, а еще более скромно отношусь к себе. Однажды друзья из Франции приехали в Москву ко мне с командой из L’Officiel зачем-то снимать. Я удивился, говорю: «Зачем меня снимать?«. А мне говорят: «У нас есть такие люди — трендсеттеры — они говорят, что через несколько лет то, чем вы как менталист занимаетесь — политконсалтинг, коучинг, гипноз, массовое воздействие, детекция лжи, переговоры, экспертиза для криминалистов и спецслужб – это всё станет очень модным. Мало того, в моду войдёт внешность типа вашей. Говорю: «Да ну, перестаньте!» , отвечают: «Точно-точно! Мы хотим вас поснимать«. И так получилось, что я отказался. Они поснимали, но я отказался от того, чтобы они это публиковали. Через несколько лет они мне присылают портрет Дэниэла Крейга и скриншоты фильмов «Менталист«, «Обмани меня» и каких-то фильмов про выборы — вот ведь и правда угадали. Действительно, то, чем мы с коллегами занимаемся — будоражит воображение и мысли миллионов людей.
— Вы пользуетесь этим в общении с женщинами?
— Не знаю, пользуюсь ли я именно этим…. Если честно, если будет у меня лишний час — я его посплю….. Смутили…. Если серьезно, то есть ряд профессий, в которых нужно очень хорошо разделить две роли. Роль живого человека и роль специалиста. Например такая ситуация существует у мужчин-гинекологов. Если он на работе не выключит в себе мужчину, то он свихнется. А если он дома, с любимой женщиной не выключит в себе гинеколога, то он дурак. У психотерапевтов есть тоже такое правило, что если ты видишь, что тебе нравится твоя пациентка, тебе нужно тут же об этом сказать, и отказаться от работы с ней. Нельзя допустить использование профессиональных приемов, техник влияния и воздействия, гипноза для личных интересов, это всегда плохо заканчивается. Один раз в жизни я попытался в личных интересах использовать техники, которыми владею, и потом очень долго об этом жалел. Поэтому эти вещи надо разделять, и я не лукавлю когда говорю что разделяю. Не дай бог на самом деле использовать какой-то прием, который ты знаешь, с твоей мамой, с детьми, с девушкой, которая тебе нравится. Кроме того, это в общем и не интересно. Ну какой интерес потом общаться с куклой. Нет интриги, впечатлений, ощущений, ради которых люди вступают в отношения. Не интересно.
«Мужчина выполняет техническую функцию, на самом деле он всего лишь инструмент в руках женщины«
— А чего вы никогда не простите женщине?
— Природа создала так, что женщина это тыл и зарядное устройство. Природа силу дает только женщине, а мужчина эту природную энергию может только от женщины получить — но только через искренние отношения между ними. А слово тыл означает, что он может воспользоваться этим правом всегда. Мужчина, идя в бой, должен понимать, что, даже если он придет без ног, его ждут. И еще от женщины мужчина ждет женственности, в том числе и как природной основы привлекательности. А мужчина при этом должен быть сильным, умным и надежным. Когда говорю про тыл — вспоминаю несчастье со старшим сыном, — он попал в очень большую аварию.
Когда я приехал к нему в больницу, то первым кого я там увидел, была девочка, которая с ним встречалась несколько лет, но за день до аварии они расстались… Она пришла в больницу с тем же чемоданом, с которым от него ушла. Два года она помогала мне поднимать сына на ноги, заботилась о нем. А вот когда он встал на ноги, и стало ясно, что он может существовать один, она собрала тот же чемодан и уехала. Буду уважать ее до конца своих дней.
— Вы делите поступки на мужские и не мужские?
— Да.
— А женщины сильнее мужчин? Вот в тяжелой какой-то ситуации
— Они не сильнее, они выносливее. Они мощнее и выносливее. Мужчины сильнее физически, но они менее выносливы. Мужчина на самом деле всего лишь инструмент в руках женщины. Мужчину всегда делает женщина. Она с одной стороны его батарейка, а с другой — его планка.
Не случайно говорят, что хочешь стать генералом, найди себе девушку, которая уже сейчас похожа и ведет себя и достойна быть женой генерала. Тогда она тебя сделает генералом. Она тебя заставит, она инспирирует в тебе то, что нужно тебе для того, чтобы стать генералом.
Именно поэтому задача женщины – найти мужчину, который способен допрыгнуть до планки, которую она поставит, допрыгнуть и ухватиться. Поэтому женщины интуитивно всегда смотрят сначала на попу, а потом на руки. Допрыгнуть, добежать, потом ухватиться, зацепиться.
А задача мужчины – найти женщину, которая будет ему тылом и зарядным устройством, дать ему ту космическую энергию, которую мужчина может получить от женщины только через искренние отношения. И которая поставит ему планку, добившись которой он действительно всех победит. Эту планку задает она. Но женщина сама космической энергией, что через нее течет к ее мужчине, питаться не может. Ее может подпитать через секс ее мужчина.
Мы видим сейчас большое количество историй, когда очень много богатых обеспеченных политиков и бизнесменов, добившихся чего-то вместе со своей парой, которая искренне относилась и ему помогала и которая его сделала, меняют на новую. И мы видим, как многие из этих деятелей начинают тут же всё терять. Потому что в этих новых отношениях нет искренности, и эта девушка не может насытить его той энергией, которая ему нужна, чтобы удержать то, что он получил. И мы видим, как рушатся состояния миллиардеров, когда они находят себе новую пару.
Если находят нормальные, искренние отношения, то они ресурс удерживают и приумножают.
«У меня была мечта о большой кошке. О леопарде. И сейчас у меня дом там, где живет это чудовище«
— Вы живете сразу в четырех странах – Россия, Украина, Англия, Испания. А где настоящий дом?
— Знаете, я недавно задумался, где я живу. И не нашел ответа на этот вопрос. Потому что дети тоже живут по всему миру, есть и малыши но есть уже взрослые, и внук. Недавно я понял, что дом там, где живет собака.
— Собака?
— Да, забавно. А сейчас, к сожалению, собаки уже нет. Она честно служила свой отпущенный век… Сейчас реализовал свою вторую детскую мечту. Первая была детская мечта – это большая овчарка, вот она у меня и была.
И еще у меня была мечта о большой кошке. И сейчас у меня дом, там, где живет это чудовище.
— Леопард?
— Сервал…
— Опасный друг!
— Но это интригует! И многому учит детей. Это уже не «киса, брысь с дивана» … это «а можно я пройду рядом или тоже тут посижу?»
— Какое литературное произведение вас больше всего поразило?
— Вы знаете, в детстве зачитывался Носовым, «Незнайкой«. Просто наизусть знал. Потом в школьные годы был потрясен Козьмой Прутковым, потом увлекся Вернадским, потом Кастанедой. В школьные годы еще безумно любил Ефремова, «Таис Афинская» и «Лезвие бритвы«. Когда работал в Латинской Америке, то то что видел — как картинки всплывали со страниц Маркеса.
— А что именно? «Сто лет«?
— «Сто лет одиночества«, конечно. Очень люблю Гоголя, Чехова. Был просто впечатлен и увлечен Жюль Верном. Мне кажется сейчас не хватает таких Жюль Вернов, которые бы увлекали людей, как меня увлекали приключениями. Путешествия по Жюль Верну, популярная наукоемкость — очень много сделали для популяризации и развития науки — физики, химии, астрономии. Это прекрасно, когда человек может так увлечь.
— Что для вас абсолютное счастье?
— Ну, это такое недостижимое состояние, но у него несколько ликов — у этого счастья. Один из ликов это безусловно здоровый детский смех в уютном дружном доме, который при любых условиях – счастье. Второе — это безусловно дружная, сплоченная, креативная, увлеченная команда в работе. Для мужчины главное – это его дело, когда горят глаза. И третье счастье – это конечно путешествия. А когда они вместе совмещаются — что-нибудь с горящими глазами сделаешь и получишь с коллегами результат, и еще здоровы дети, и после этого куда-то вместе едем, то вот оно счастье.
— А вы сами либерал или консерватор?
— У меня нет страсти к императиву. Когда-то я увлекся эриксоновским гипнозом. Потому что императивный гипноз — не моя стилистика… («ты будешь то то»). Не получаю удовольствия от власти. Поэтому я все-таки либерал. Я даже руководитель не очень хороший. Я скорее руководитель-лидер, который за собой ведет, чем руководитель, который принуждает. Я очень трепетно отношусь к своей внутренней свободе и так же к свободе людей, которые вокруг меня.
Кроме того, мне кажется, что вообще не нужно жить, если не выстроишь свою жизнь так, что проснулся утром и понял, что сегодня ты хочешь выпить кофе в Венеции в том кафе, в котором тебе очень нравится. И если у тебя такой возможности нет, то я не знаю, зачем жить. Если у меня возникает утром такое желание, то я в обед буду в Венеции и буду пить кофе.
Бывают ситуации, когда просто так хочется увидеть какого-то человека, то обязательно надо полететь на другой конец мира, куда-нибудь в Сан-Франциско, просто чтобы полчаса пообщаться с человеком и вернуться.
И еще музыка — это очень большая часть жизни. Я был практически профессиональным музыкантом много лет и в музицировании столько энергии для меня, что я не знаю, что еще мне может столько энергии дать. Вот это сочетание свободы передвижения, свободы общения и свободы информации, которые и создают микроклимат для счастья и развития. Если она создала меня отдельным существом, то она создала меня для того, чтобы я развивался самостоятельно. Я вот за эту самостоятельность буду драться.
«Не надо думать о том, что было у твоей девушки до тебя«
— А как бы вы хотели умереть?
— Есть вещи, о которых лучше не думать. Они испортят всю жизнь. Не надо думать о том, что было у твоей девушки до тебя. Никогда не надо об этом думать. Не надо думать о том, что сейчас близкий тебе человек общается с другими. Можно испортить себе всю жизнь. Не надо думать о своей смерти. Даже мимолетные мысли на эту тему они программируют. Даже когда мы думаем о смерти других людей, мы все равно программируем, так устроено бессознательное, оно же не понимает, для кого мы что-то представляем. Поэтому всегда другим нужно желать только добра, и никогда, никогда в жизни нельзя желать кому-нибудь зла, потому что бессознательное не понимает, кому ты это зло желаешь. Бессознательное программирует это для тебя. Если ты что-то представил в будущем другого человека, если оно не хорошее, то вероятность того, что это произойдет с тобой, очень большая. Бессознательное будет тебя программировать на то, что ты представлял. Оно не понимает, что ты это представляешь не себе. И даже не хочу думать.. Есть вещи, о которых лучше не думать, не просто потому что так проще жить, а есть некая экология мозга. В Африке или в Индии посмотрите как пасутся зебры или антилопы, буквально в пяти метрах от лежащих львов, или как под водой акула плавает между косяками рыб. И это невероятно гармонично. Какая то особенная гармония в этом есть. Этой гармонии не было бы, если бы они думали больше, чем надо. Природа устроила, она защищает нас, она помогает нам. Если психика устроена правильно, она негативное вытесняет.
«Если бы встала задача создания идеологии нашей страны, то я бы настаивал, чтобы эта идеология состояла из одного слова«
— Давайте подумаем о хорошем. Представьте, что у вас неограниченные возможности. Вы можете перемещаться в пространстве и во времени, и можете сделать только одну вещь, и точно знаете, что у вас получится. Что бы вы сделали?
— У меня выбор достаточно ограничен сейчас. Вот совершенно без патетики. Я бы очень много отдал, чтобы не болели и не умирали дети, чтобы не было детских домов. Это позор с детскими домами, которые есть у нас в стране. Нигде больше нет в развитом мире детских домов. Я не знаю точных цифр, но у нас сотни тысяч, если ни миллион детей в таких домах, куда они потом идут, у них нет детства. Кем они будут? Государство не дает никаких гарантий. Детская медицина ужасная. У меня младшие дети – близняшки, родились пятимесячными, если бы они родились не в Испании, то их никто бы не выходил. Я безумно благодарен испанским врачам, которые их выходили, но понимаю, что у наших детей здесь такой возможности почти нет.
Если бы встала задача создания идеологии нашей страны, то я бы настаивал, чтобы эта идеология состояла из одного слова — дети. Потому что, если они не будут здоровы, если они не будут развитыми, полноценными, то и у нас нет будущего. И у страны нет будущего, и у нас, взрослых, нет будущего. И тогда, в общем, зря мы всё делаем, потому что некому будет это передать.
А если слово «дети» — идеология, то, значит, лучшие специалисты должны быть в детских клиниках, а лучшие выпускники вузов должны быть воспитателями учителями в школах и университетах. Лучшие лидеры должны быть вожатыми, тренерами, организаторами каких-то процессов для детей. Вот тогда у страны, у общества и у нас, у каждого из нас появляется будущее, и детский смех, здоровые дети и нулевая детская смертность, ноль человек в детских домах, вот когда это будет, то у нации появляется будущее. Без патетики. В любой нации, не обязательно нашей.
Я считаю, что переворачивание пирамиды, которая сейчас, когда наоборот в школы, в детские сады, в детские больницы идут те, кто не смог устроиться на нормальные места работы — это аукнется нам тем, как мы будем жить через 20 лет.
Источник: http://vladivostok.bezformata.ru/listnews/vrachi-i-kak-kouchi-s-politikami/47411912/
